Лиза во фритюре - Евгения Перова

Лиза во фритюре

Евгения Перова

© Евгения Перова, 2017

ISBN 978-5-4485-0248-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История первая – очень страшная

Лиза во фритюре

Предисловие автора:

Автор предупреждает, что все события, происходящие в этой истории, равно как и участвующие в них персонажи, являются плодом авторской фантазии и никакого отношения к реальной жизни не имеют. Любое сходство является случайным.

Другое предисловие автора:

Честно говоря, все, что происходит в этой истории – чистая правда! Хотя на самом деле случилось все это не там, не тогда и не с теми людьми. Подобно гоголевской Агафье Тихоновне автор приставил «губы Никанора Ивановича к носу Ивана Кузьмича», фамилию одного человека к прозвищу другого, перемешал мужей, детей и других родственников, не говоря уж о кошках и прочих собаках.

Глава 1. Страсти по компьютеру

Я вполне вас понимаю, сэр. Не совсем разумное решение, но на зов холодного пирога с говядиной и почками очень трудно не ответить.

П. Г. Вудхауз «Дживз в отпуске»

– Кстати, о жареной картошке. Лиз, расскажи, как ты покупала компьютер!

– Да ну, кому это интересно! И потом, это очень страшная история!

– Расскажи, расскажи! Хотим очень страшную! – радостно заверещали Мелкие

– Ну ладно, я сама расскажу, – сказала Крошка Ню.

Известно, что всякий, лишенный слуха, обожает петь. Точно так же всякий, обойденный техническим образованием, обожает окружать себя различными техническими приспособлениями. Лизавета не была исключением из правила. Со всем пылом своей гуманитарной души она влюбилась в компьютер. Под присмотром суровой Кати из отдела информатики она рьяно «обалдевала» основами компьютерной грамотности и мечтала о собственной машине.

– Лиз, а зачем тебе вообще-то компьютер?

– Ты что, как же без него! Понимаешь, на работе не пробьешься, а мне надо то одно, то другое…

– Мне дадут сегодня рассказывать или нет!

– Все, молчим, молчим!

Но путь к вожделенному компьютеру оказался тернист и долог, ибо на зарплату младшего научного сотрудника большого столичного Музея можно было купить разве что коврик для мыши. И Лизавета начала целеустремленно копить деньги. Она хваталась за любую работу: водила по выходным экскурсии, читала лекции, обучала тупых школьников, писала статьи, переводила статьи туда и обратно, мыла полы…

И экономила, экономила, экономила: ездила зайцем на троллейбусе, не покупала шоколадки и булочки, не говоря уж о пиве и оливках. Особенно напрягали ее булочки. Казалось бы, что в них такого – попробовал одну, считай, что знаком со всеми. Трудно открыть что-то новое для себя в обычной булочке – это тебе не шоколад: то с изюмом, то с орехами, то без орехов, то без шоколада. Или, к примеру, пиво…

– Пиво? Есть пиво? – сказал, проснувшись, Петрович. – Нету, нету, спи спокойно!

– Так, о чем это я? Ах да!

Дело в том, что по дороге на работу Лизавета каждый день проходила мимо киоска, в котором пекли и продавали пирожки и булочки. А зов свежих горячих булочек не менее силен, чем зов пирога с почками. Так что она терпела страшные моральные…

– И физические!

И физические мучения. Но вдруг, когда до вожделенной суммы оставалось еще грузовика два булочек, позвонил ее друг детства Игорь, работающий на базе…

– На какой базе! На фирме!

Ну да, в какой-то компьютерной фирме. Этот самый Игорь сказал, если Лиза хочет иметь хорошее железо с хорошей начинкой, она должна СРОЧНО привезти ему необходимую сумму, и тогда через некоторое время она получит вожделенный писишник, который он сам лично соберет, проверит и поставит все необходимые прибамбасы. Лизавета заметалась. Мобилизовав всех родственников и друзей, а также родственников друзей и друзей родственников, она набрала почти все.

– И у меня заняла!

– Вот, даже у Серого заняла.

Не хватало каких-то 50 баксов. И взять их было решительно негде.

– Прикинь, сижу я на работе, на столе передо мной кучка самой разнообразной валюты: рубли, доллары, марки, даже пара монгольских тугриков. Тут приходит мрачная Катька из Отдела информатики и говорит: «Ты что, банк ограбила?» «Какой банк!» – говорю я…

– Вот именно, какой банк? Кто, в конце концов, рассказ рассказывает, ты или я? Самое важное пропустила!

– Ой, правда! Ну, давай, ты рассказывай!

Дело в том, что накануне Лизавете позвонила некая дальняя подруга…

– Дочь тети Веры, ты ее знаешь.

– Ага.

…и предложила подработать: перевести на русский язык инструкцию к фритюрнице. Какие-то не то родственники, не то знакомые этой подруги купили по случаю в Варшаве партию датских фритюрниц, с помощью которых надеялись поправить свое несколько пошатнувшееся благосостояние. Инструкции к ним были почему-то только на немецком. Если бы на английском, дочь тети Веры перевела бы сама, но найти в англоязычной Москве человека, способного пообщаться по-немецки с фритюрницей, оказалось неожиданно сложно. Перевести надо было, как говориться, вчера, и платили за это развлечение как раз 50 баксов. Но перевод – вперед. Поэтому, кроме валютной кучки на столе перед Лизаветой лежала еще кучка листочков – штук эдак пятнадцать – мелко испечатанных немецким техническим текстом. Так что 50 баксов как бы были – но все равно, что и не были, потому что деньги Игорю нужно было отдать сегодня, а баксы за перевод можно было получить минимум в пятницу – раньше Лиза никак не рассчитывала управиться.

– А что такое фритюрница? – робко спросила Агапова.

– Это такая машина: с одного конца в нее запускаешь сырую картошку, а на выходе получаешь ту же картошку, только жареную во фритюре и упакованную по порциям.

– А зачем упакованную?

– Да продавать чтобы, балда!

– А-а-а!

– Мне дадут продолжать, или нет?!

А тут еще оказалось, что перевод и печатать-то не на чем: рабочий компьютер вдруг перестал «выговаривать» букву «р», печатая умопомрачительные тексты, типа: «`еставационный совет осмот`ел экспонаты, п`едназначенные к экспони`ованию на выставке «`аитеты де`жавы `оссийской» в количестве 32 экземпля`ов (список п`илагается)». Кошма`! То есть кошмар!

– Ну да, правильно! Поэтому и Катька пришла – чинить компьютер!

– Вот!

– Кать, а почему он «ры» не печатает?

– А не хочет, – доходчиво объяснила Катерина. Пока она с мрачным видом объяснялась с грассирующим компьютером, Лизавета плакалась ей на жизнь, которая замкнулась в заколдованный круг: чтобы купить компьютер, не хватает 50 баксов, а чтобы заработать 50 баксов, необходим компьютер!

Катерина была девушка суровая, хотя и юная. Она как родилась с «мышью» в руке, так больше ее и не выпускала. «Microsoft Access» она научилась выговаривать раньше, чем «мама, купи мороженое». Катерина относилась с глубоким презрением к бестолковым гуманитариям, обучая их правильно нажимать на клавиши, не тыкать пальцами в экран и сохраняться каждые пять минут. Лизавета боялась ее, как огня, ублажала шоколадками и покорно дышала дымом в курилке, развлекая светскими разговорами. Екатерина, которая первое время страшно раздражалась Лизаветиной компьютерной дремучестью, постепенно прониклась к ней даже неким своеобразным уважением и рассказывала своим – таким же виртуальным – друзьям анекдоты про то, как Лиза нажимает пароль аккордом.

– Господи, как тебе это удалось?! – спрашивала она, обреченно глядя на очередные чудеса, сотворенные Лизой на дисплее.

– Я не знаю, Катенька! – жалобно отвечала Лиза, наблюдая, как Катерина ловко приводит компьютер в чувство.

Но даже Катерина, привыкшая ко всем причудам компьютера и ко всяким нелепостям, которые творят «чайники», особенно пышущие энтузиазмом, даже Катерина не смогла объяснить загадочное исчезновение Лизиного доклада. А дело было так: Лизавета целую неделю урывками печатала доклад, с которым собиралась выступить на ежегодных Карамзинских чтениях. В процессе созидания доклада она опять что-то такое сделала, от чего компьютер просто озверел и стал съедать каждое предыдущее слово при напечатании последующего. Катерина озверела тоже, высказала и Лизе, и компьютеру все, что она думает об их умственных способностях, быстро – к счастью для всех! – исправила ситуацию и выключила машину, так как травмированная Лизавета все равно больше работать не могла.